Решили как-то мы с другом по работе Витьком после трудового дня перед наступающими выходными отдохнуть по-человечески, т. е. за бутылочкой. Дело было летом. Купив пару «пузырей», отправились на лесную поляну. Расположились, развели костёр, разложили закуску. Где-то неподалёку от нас слышались крики, визги гуляющей молодёжи. Выпив по первой, стали ругать нашу жизнь. Разговор шёл как по маслу. Погода в тот день была тихая.
И вот, ни с того ни с сего, у нас погас костёр, хотя минуту назад дрова горели с треском. Как будто кто-то залил наш костёр ведром воды.
Опрокинули ещё по стакану, и я попытался разжечь погасший костёр, но он не хотел загораться.
Реальная история моих знакомых.
Обычная мать-одиночка. Единственный сын очень болезненный, при родах была травма, что-то повредили. Долго выхаживали, не в порядке с нервной системой было. Врачи предупредили, что ребенка нельзя волновать, только положительные эмоции. Сын растет, спрашивает про папу. Мать придумала историю, что папа разведчик, сейчас на задании. Он требует подробностей, и мама придумывает так, что получается многосерийный рассказ. Сын не позволяет выбросить старый костюм бывшего мужа так, что костюм стал частью легенды. И вот сыну уже 5 лет. Однажды он гуляет возле дома, а мать приглядывает за ним из окна, дело к вечеру. Вдруг сын ненадолго исчезает из поля зрения, а потом забегает домой и возбужденно кричит: “Мама, я папу нашел.” Мать успокаивает его, но он не слушает, кричит: “Папа ранен, он там лежит, надо скорее его забрать,” – и тянет мать на улицу.
Когда мама и ее сестра были маленькими, они жили в посольском доме, не помню где. Помимо них в этом доме жило еще несколько коллег моего деда.
Дом вечером закрывался, чтобы туда никто не проник.
Однажды, когда все были в одной из комнат большого дома, дети пошли искать родителей.
В процессе поисков они забежали на кухню. Дело было ночью, ничего не видно…
На кухне кто-то был – сидел на стуле. Растрепанная одежда, неестественная поза – остальное в тени.
Сначала мама спросила, не нужна ли помощь – фигура неестественно дернулась.
Девочки убежали с криками. Найдя родителей с компанией, они обнаружили, что все были на месте.
В конце 80-х я работал журналистом в областной газете. Был в хороших отношениях с милицией, там мне часто подкидывали интересный материал – криминальные истории и любопытные происшествия. Особенно хорошие отношения у меня сложились с немолодым майором, Алексеем Михайловичем. Мне было немного за двадцать, так что я звал его по имени-отчеству. (А когда выпивали, то переходил на «Михалыч»). Он и рассказал мне историю про бомжа с черепом.
Как-то раз поступила в милицию жалоба – мол, человек бродяжничает, а в мешке таскает человеческий череп. Ну, ясно – бомж, и хоть особо заниматься ими было тогда не с руки, но проверить надо. Передали по рации, кто увидит – задержать.
Было это два года назад. Застряла я однажды на железнодорожном вокзале в провинциальном городе. Опоздала на пересадку на свой поезд, а следующий шёл по расписанию только утром. И осталась я коротать ночь в пустынном неуютном здании.
Был стылый канун октября. В обшарпанном здании вокзала, все более и более ветшающего с конца советской эпохи, полы вместо уборщицы подметал ветер - сырой сквозняк гонял по грязному полу какие-то бумажки и обрывки пакетов. Дело было к ночи, и у меня порядком слипались глаза. Но ютиться на облупленных сидениях ох как не хотелось - и неудобно, и холодно, и рюкзак, чего доброго, сопрут и глазом не моргнут.
У меня недавно умер друг. Меня не было в России, и я узнала об этом только через два месяца. И хоронили, и поминали Серегу без меня. Раньше, еще в студенческие времена, у нас была чудная компания, а Сергея все считали ее душой. Ну, потом стали общаться меньше, потом еще меньше…. Правда, перезванивались. Но, когда Серега умер, собралась практически вся компания, не было только меня и еще одного парня, который уехал в Америку.
Я прилетела в Москву, начала в аэропорту обзванивать своих. Тут-то мне о Сергее и рассказали. До меня сначала не дошло. Потом, на следующий день, я вдруг так остро почувствовала потерю!
Главное для них, как они сами говорят, это «расслабить душу», «вырубиться». Означает это, как правило, одно: выпить много водки. В этом современные БОМЖи, конечно, похожи на героев пьесы «На дне». А вообще на жизнь они смотрят оптимистично. Но как они становятся такими? Жил себе человек – работал, имел семью. И вдруг что-то случилось. Что именно? Почему? Вот реальная история одного БОМЖа.
Сложилось так, что некоторое время назад мне довольно часто пришлось бывать в старом московском «сталинском» доме в центре Москвы. В первых этажах этого дома – продовольственные магазины и ресторан, их служебные помещения выходят во внутренний двор. Сюда, во двор, привозят продукты, разгружают их, выбрасывают отходы и мусор.
Однажды я мимоходом разговорился с уборщиком мусора по имени Константин. Маленький толстенький человечек с усиками. Похож на отставного военного. Манеры и внешность его показались мне интересными. А когда он рассказал мне свою историю, стало понятно, что это наложила на него свой отпечаток сама жизнь. Жизнь, не лишенная трагизма…
Такие дела
Итак: в доме есть большой подвал, длинный, как катакомбы. Цивилизованного мусоропровода нет. Как и во всех элитных «сталинских» домах, мусор выбрасывается прямо из квартиры и летит по тоннелю вниз, но попадает не в специальные баки, как это происходит в современных домах, а просто падает в подвал. Убирать вонючий мусор, выгребать его из подвала – неприятная и тяжкая работа, на которую соглашаются далеко не все. Разве что таджикские гастарбайтеры и… герой нашей истории.
По последним статистическим данным, в России живут 4,2 млн бездомных граждан. Это довольно приблизительный подсчет, так как провести полную перепись лиц без определенного места жительства по понятным причинам было бы затруднительно. Погрешность, по мнению экспертов, следует допускать в сторону увеличения, но и официальная цифра сопоставима с численностью Российской армии.
Раньше мусором занимался официальный работник ЖЭКа, но его выгнали – за то, что он нелегально сдавал подвальные помещения лицам кавказской национальности под склад апельсинов и прочих скоропортящихся продуктов. Жители дома просто не вытерпели присутствия «неспокойного» народа в своем дворе и написали гневное письмо в высшие, скажем так, сферы. Итак, официальный работник был уволен, торговцы тоже исчезли – мусор стало выгребать некому. Это случилось год назад. И тут-то появился Константин. Где-то у кого-то он экспроприировал большую железную тележку и, поселившись в подвале, стал зарабатывать на жизнь.
Основную часть его ежедневного заработка составляет выручка от сдачи пустых бутылок. Их отдает ему уборщик ресторана в обмен на следующую услугу: Константин на своей тележке вывозит на помойку ресторанный мусор.
На бутылках в день Константин зарабатывает около ста рублей. Какие-то копейки платит ему ЖКХ за вывоз (все на той же тележке) мусора из подвала – это обеспечивает Константину и его приятелю-коллеге Саше сравнительно спокойное существование в подвале. Начальству выгодно платить человеку без документов гроши за работу, которая должна оплачиваться довольно высоко.
Кроме того, мясной отдел одного из продовольственных магазинов отдает ему столько мясных отходов, что иногда ему, по его выражению, «от них некуда деваться». Часть они с Сашей съедают сами, часть отдают приятелям – «квартирщикам», как они их называют, то есть – бедным алкоголикам с пропиской. «Квартирщики» приходят из окрестных домов поболтать и выпить с Костей и Сашей водки у них в подвале. Пьют они практически каждый вечер. А выпив – дерутся, вследствие чего их лица часто предстают неразличимым синим месивом. Чаще всего Константин оказывается победителем в этих «битвах за власть в подвале», так как напивается он меньше.
Родился Константин в 1964 году в городке Балахна Горьковской области. В Горьком, по его словам, заочно окончил Государственный военный педагогический институт. Затем – служил-работал в Череповце, Хабаровске, Аяне, Чимкенте. Должность его была – замвоенкома (он руководил мобилизацией и призывом на военную службу). В городе Чимкенте обзавелся семьей. Но не дослужил до пенсии и был уволен. Повадки начальника у него еще сохранились, поэтому он умеет договариваться и производить хорошее впечатление на жэковское начальство. Так, он выпросил оранжевую спецодежду и со стороны выглядит как официальный дворник. Ему дали ключи от подвала, «чтобы не бродил там кто угодно». А бродят всякие. Но как только в подвале появляется кто-то третий (кроме Константина и Александра) – происходит пьяная «битва за власть», и их снова остается двое.
Главное же для них, как они сами говорят, это «расслабить душу», «вырубиться». Означает это, как правило, одно: выпить много водки. В этом они, конечно, похожи на героев пьесы «На дне». А вообще на жизнь они смотрят оптимистично, хотя Саша иногда грозит повеситься.
Камнем на дно
Жил себе человек – работал, имел семью. И вдруг что-то случилось. Константин считает, что все у него пошло наперекосяк после увольнения из армии. О причинах увольнения говорит каждый раз по-разному. «Попал под сокращение в армии», - отмахнулся в первый раз. А через несколько дней, будучи в подпитии, рассказал романтическую историю о том, как жена устроила у него на работе разборку с его очередной любовницей. За подлинную историю увольнения, кажется, можно принять нижеследующий рассказ.
Межрегиональная сеть «За преодоление социальной исключенности» выпустила портрет среднего российского бездомного. Оказалось, что живущие на улицах люди сильно отличаются от тех, кто жил на них же 10 лет назад. Изменился не только уровень образования или возраст бездомных, но и причины, по которым они оказались без жилья.
«Ну, меня водка загубила. Там райцентр, где я в военкомате служил, он состоит из офицеров военкомата, работниц военкомата, значит, пограничная застава там, рыбаки и золотари. Так у них какой режим? Что моряки – уходят постоянно в море, что золотари – они шесть месяцев работают, шесть месяцев отдыхают. Когда они возвращаются, у них, короче там, местный кабачок (усмешка) переходит на круглосуточный режим работы. Ну и, соответственно, получилось так, что они вернулись и начали кутить эти деньги. Я был заместителем военкома, уважаемый человек, как говорится, причем молодой, вот, ну они меня и втянули в свой круг.
И получилось, что мы сидели в кабаке, прибегает посыльный с военкомата: так и так, вот, дежурный сказал, комиссия вообще-то летит на Камчатку с Хабаровска, очень представительная комиссия – кадровик, военком сам, с округа товарищ. Говорит: в четыре часа утра они решили сделать нам посадку. А я – уже хороший, вот. Ну и встретил я комиссию. Такая комиссия раз в десять лет прилетает туда, в этот отдаленный поселок, понимаешь, а я пришел на парах (с грустью , - А.П.). Мне сказали: "Пиши рапорт. Так выгонять не будем. Пиши по собственному желанию". Да. Ну все, уволили. Квартира была служебная. В Череповце я свою квартиру продал. А там была служебная квартира – пока служишь, она твоя. Я два года до пенсии не дослужил. Потому что я служил постоянно год за два, год за три. Я бы в тридцать два года уже имел бы право на пенсию – то есть увольняешься и получаешь деньги. И квартиру».
Незадолго до этого Константин покинул, поссорившись с женой, семью. «В принципе было возможно вернуться к жене, - говорит он. - Но там… В общем-то, еще обида не прошла. Завел другую подругу, уже вроде как собрались расписываться, туда-сюда, ну а потом я понял, что это не то...»
Далее биография Константина выглядит так. После увольнения он поехал в Тулу, где жила его сестра. Стал работать экспедитором (развозить йогурты) под началом мужа сестры. Однако через некоторое время поссорился с ним. Вот что Константин сам об этом сообщает: «Он вообще такой по характеру: чего, мол, ты приехал?. У него двое детей тоже, и некоторые нелады были – долги были – коттедж строил и прогорел там на каком-то своем бизнесе. Ну и, соответственно, нервная обстановка: он и на сестру орал постоянно, я ее защищал… Сцепились с ним. А потом... Он сам поехал в Москву по делам, привез товар. А товар-то скоропортящийся – тем более летом (молочная продукция). А расставить он был не в состоянии, потому что вся сеть магазинов и все отношения с заведующими были мои... Ну и, соответственно, убыток ему принес. Развернулся и уехал... без копейки денег».
После этого он поехал в Коломну, где на пару с каким-то украинцем снимал квартиру, за которую как-то раз не сумел расплатиться: «Тоже меня один товарищ пригласил жить к себе. Он снимал квартиру, а сам – с Украины. Мы жили, он там по-своему крутился, я на автостоянке работал. Он каждый месяц говорил: давай, мол, половину я плачу, половину – ты, я отнесу. Ну он с хозяином общался, он же и раньше там жил. Потом уехал, ни слова не говоря. Ну и пришли крутые ребята, начали меня буцкать. Оказывается, он почти год не платил вообще. Счет поставили. Ну морда не резиновая».
В результате герой остался без документов (его паспорт до сих пор лежит в качестве залога у хозяина квартиры в Коломне).
Еще снимая квартиру в Коломне, Константин начал работать в Москве (Москва, в его тогдашнем представлении, - самый «житный» город). Он нашел себе местечко на автомобильной стоянке около какой-то гостиницы – мыл машины и тем самым зарабатывал себе на жизнь. Когда ему пришлось окончательно переселиться в Москву, он жил поначалу, как он выражается, «на вагонах», где-то на Рижском вокзале. Мордобой, воровство, но, как сказал Константин, «спать иногда можно».
Однажды Константин нашел на земле в районе автостоянки большой военный нож. Он считает, что нож подбросили работники милиции для завершения какого-то дела. Пока он рассматривал находку, его арестовали (по его словам, милиционеры с готовыми понятыми стояли где-то «за кустами»). В общем, ему «пришили» дело по статье о незаконном хранении холодного оружия. Следствие длилось шесть месяцев, и все это время Костя просидел, как он выражается, «в Бутырках».
Интересно, что «в Бутырках» бывший офицер сразу занял «престижную должность». Он сел, как говорят зеки, «на дороге», то есть передавал письма и посылки из окна по веревочке. А кто сидит на такой дороге, тот и сам все время что-нибудь получает, «что-то все время перепадает».
Туманная даль
Однажды Костя и Саша заработали 200 долларов следующим образом. Некий богатый человек заметил их и свысока предложил выпить. Разумеется, они не отказались. Саша «благородно» пил не пропуская, а Костя высматривал, «что с этого босса можно взять». «Босс» напился довольно быстро, и наши герои «смахнули» 200 баксов. «Ну мы хором пропили все, - говорит Костя. - Сто баксов у нас тоже... Обманули нас на сто баксов. А другие сто баксов с горя пропил». Эти деньги вполне могли стать для Кости базовым капиталом, так как он хочет выбраться из своего нынешнего положения. Почему же он их пропил? «Потому что сто баксов украли - я расстроился».
Что Костя думает о своем положении? Как он – человек не глупый и, в общем-то, не слабый – очутился так низко? «Мне не нравится такая жизнь. Я прошлым летом хорошо зарабатывал. Мне паспорт надо выкупить. Или хотя бы новый сделать. Ты понимаешь, в общем-то, когда я один был, я так запойно не пил, и, допустим, на стройке когда работали (прошлым летом, перед тюрьмой, Константин некоторое время работал с бригадой украинцев-строителей. - А.П.), они тоже не пили… Они приезжают на сезон, за лето зарабатывают деньги (на Украине работы почти нет) и год живут за счет этих денег. Там не пили, а тут-то, понимаешь, состав такой собрался (усмешка), что все пьют, а ты чо, сидеть смотреть будешь, если сам тоже слабоват. Я думаю, этим летом опять найду бригаду какую-нибудь».
Константин планирует заработать деньги и выкупить паспорт, а затем съездить к семье в Чимкент, «посмотреть что и как». Водка ему уже необходима, он пьет каждый день и затрачивает на это большую часть дневной выручки. Костя с полудосадой сказал, оглядывая подвал с целью обратить мое внимание на окружающую обстановку: «Ты тоже пойми, я к таким условиям жизни, допустим, еще не адаптировался полностью. Спать на трубах, как говорится, в холоде, туда-сюда, и, чтобы уснуть, бутылочку надо бы. После рабочего дня тем более». Чтобы перестать пить, как кажется Константину, нужны более цивилизованные условия существования. «И работа цивилизованная: у меня ведь два высших образования».
Стоит добавить, что внутри этого социального типа существует своего рода иерархия. Есть такие бомжи, которые живут одним днем, абсолютно не заботясь о будущем. Костя говорит: «Они вообще не работают. Они питаются подножным кормом, спят на улице. Подвал он и есть подвал, но тут у меня хоть условия – горячая и холодная вода, туалетные принадлежности, есть куда положить вещи, переодеться».
Константин склонен обвинять в своем нынешнем положении внешние обстоятельства – моряков, которые спаивали его, мужа сестры, который ее избивал и выгонял его из дома, мифического украинца, который подставил его перед хозяином квартиры в Коломне и увез все деньги, начальницу ЖКХ, которая хотя и позволяет ему жить в подвале, но платит за вывоз мусора из подвала ничтожно мало... Но и свою несомненную «заслугу» в сложившихся обстоятельствах Константин, конечно, признает – во всяком случае, на словах. Из уже известных читателю фактов жизни этого человека ясно видно: каждый раз, когда у него были нормальные условия существования (работа, семья, квартира), он срывался и «падал» - с каждым разом все ниже и ниже. Так что можно сказать, что он сам виноват. Или – судьба такая… Но человека все равно жалко.
А герои этого очерка в очередной раз были изгнаны из подвала. Ключи от своей тележки (единственного предмета, который оставался еще его собственностью) Константин отдал ресторанному уборщику. На ключах в качестве брелка висит круглый компас – символично.
История реальная, повествующая о некоторых моментах из жизни человека, на данный момент имеющего статус бомжа, но бывшего когда-то совершенно успешным москвичом, с хорошей жилплощадью, статусными родителями и красивой древней фамилией, свидетельствующей о принадлежности его предков к княжескому роду (в заголовке фамилия несколько изменена).
Бомжом он стал по всем известной схеме: подставили партнеры по бизнесу, попросили взять вину на себя, чтобы обойтись «малой кровью», гарантируя при этом полную поддержку и материальную компенсацию по выходу из мест лишения свободы. Ну, не стоит писать о том, что на свободу он вышел, имея при себе лишь чистую совесть. Лишился всего, в том числе и квартиры в Москве. Пытался начать жизнь с чистого листа, но обиды на несправедливую судьбу так захлестнули, что начал пить. После долгих скитаний, немного определился в жизни, нашел работу круглосуточным сторожем, за копейки, бесплатные обеды и маленький уголок в бытовке-вагончике, в промзоне. Условия его устраивали, а еще больше они устраивали его хозяина, который за минимальную оплату нашел круглосуточного работника, поэтому Андрейке позволялось иногда злоупотреблять. Со временем злоупотребление приняло совсем уж серьезную форму, но начальник, жалея понравившегося всему коллективу и обиженного судьбой человека, не выгонял его.
Как-то пришел Андрей к моему коллеге, который подкармливал его и отдавал свои старые вещи. Совершенно трезвый, что вызвало много вопросов у знакомого. И вот, что рассказал ему Андрей. Теперь от его лица, так будет удобно.
«Начальник отказался мне платить, потому что работу я свою практически не выполнял. Но не выгонял меня из вагончика, и даже кормил. Я пил пока у меня было немного денег, потом пока друзья давали в долг, потом начал просить милостыню по электричкам и тоже пропивал. Но, в один прекрасный момент, кончились все ресурсы, решил завязать. Не пил неделю. Ломало, трясло, но выжил и думал, что совсем отпустило. И вот сижу я днем в своей каморке, напротив телевизор, рядом с телевизором кресло. Отвернулся за сигаретой, поворачиваюсь, а в кресле мужчина. Ухоженный, холеный, ботинки блестят как зеркало, пальто черное, дорогое. Внешне очень похож на Ивана Урганта, курит так надменно. Я его спрашиваю: «Ты как сюда попал?» А он мне отвечает: «А ты что, видишь меня?» и уже в сторону «Эй, ребята, он меня видит!». И тут началось нечто невообразимое. Мимо меня стали идти какие-то люди. Они входили сквозь дверь и выходили сквозь окно. И каждый хихикал так мерзко, показывал на меня пальцем и говорил: «Ага, видишь нас!» Это были и мужчины и тетки и бабки старые. Я сидел и боялся пошевелиться. А «Ургант» говорит: «Мы следим за тобой, Андрейка!»
И вдруг все исчезло, раз, и нет никого. Я обрадовался, думаю, ну надо ж такому привидеться, но на всякий случай пошел проверить, закрыты ли дверь и окно. Дверь была закрыта, окно тоже, но за окном, на дереве сидели они, все те люди, которые сейчас прошли мимо моих глаз. И они так же хихикали и говорили смеясь: «Он видит, он нас видит!» Я не выдержал и выбежал из вагончика, подбегаю к дереву, начинаю кричать им, чтобы убирались, а они, смеясь, начали кидать в меня ветки с дерева. Я забежал в вагончик, схватил телефон и побежал оттуда прочь. Отбежав немного, звоню другу и прошу его забрать меня и определить в больницу, ибо предполагаю, что не все в порядке с психикой, дала-таки сбой. Договорились встретиться на железнодорожной пригородной платформе. Я прибежал туда, вижу в толпе друга, пытаюсь к нему подойти, но мне на пути попадается бабка с авоськой на колесиках. Я пытаюсь ее обойти, а она не дает, я в сторону и она туда же. Пришлось взять ее за плечи и отодвинуть: «Мать, чего ты под ногами то вертишься, обойти никак не дашь». Подхожу к другу, а он мне: «Что это за телодвижения у тебя?» Я говорю, что, мол, бабка под ноги попала, не обойти — не объехать. А он мне: «Какая бабка?» Поворачиваюсь, бабка стоит, смотрит на меня ехидно. Я другу на нее показываю, вот же она. А он у виска крутит: «Андрюха, ты чего? Какая бабка?» Поворачиваюсь на нее, а она: «Видишь меня?» и кричать: «Он видит, он видит!» И тут из толпы на меня люди начали пальцем показывать и опять те же слова со смешком ехидным: «Видит, видит!» Я пытаюсь от них отбиться, бегу, другу кричу: «Бегом, за мной, прячься от них!» Но друг, видя, что я совсем не в себе, испугался и убежал от меня.
Отчаялся я, присел на платформе, стал думать, что делать дальше. Уже наступал вечер, начало смеркаться. И решил я вернуться к себе в вагончик. Пришел, вроде все тихо. Нет никого. Сел, стал смотреть телевизор. И тут стук в дверь и одновременно в окно. Посмотрел я в окно, а там «Ургант» улыбается и говорит, что сегодня ночью придут за тобой, Андрей, жди нас. Начал метаться я по комнатке, а в окно вижу, что уже собирается народ на дереве. И тут попадается мне на глаза обрывок из журнала, а там изображение Богородицы. Схватил я этот обрывок, на колени упал и давай орать, молитв не знаю, но так, своими словами, прошу защитить меня. И как только закончу кричать, так нечисть эта к окнам подлетает и стучится. Начинаю просить защиты у Богородицы, так отлетают они от окна и со стороны наблюдают.
Не помню сколько времени прошло, только вижу я у себя в комнате женщину, красивая, в платке стоит и говорит мне: «А зачем, Андрей я помогать тебе буду? Ты ведешь себя плохо, пьешь, жизнь свою не ценишь, молитв не знаешь, ни в Бога, ни в черта не веришь. Уж определяйся в жизни, что тебе нужно» И исчезла. Стал я клятвенно уверять, что исправлюсь, что найду в себе силы выйти из алкогольной зависимости. А как определиться? С чем? Я так понял, либо к черту, либо к Богу мне дорога. Те, кто за окном меня пугали, поэтому стал я уверять, что если только закончится все это благополучно, то пойду в церковь, попробую молиться, только дайте мне шанс!
Долго я кричал и плакал, не заметил, как утро настало. И светло так сразу, и никакого «Урганта». Ну, думаю, привидится же спьяну. Конечно, никуда я не пошел, завалился спать. Вроде все спокойно, проспал до вечера. Вечером опять у телевизора место занял. Сначала все хорошо было, но потом опять «Ургант» пришел. Сидит, курит. Красивый, модный, ботинки начищенные опять до блеска. Вспомнил я, что он реагировал тогда, когда узнал, что я его вижу, и решил сидеть тихо, не показывать, что вижу что-либо. Три дня этот «Ургант» так сидел, наблюдал за мной, я упорно делал вид, что смотрю телевизор. На четвертый день исчез «Ургант». Я к тому времени сходил в церковь, попытался узнать все правила верующих. Сейчас пока все спокойно, не пью совсем, пока и не тянет. Дал обет трезвости сам себе перед иконами.
На этом Андрей рассказ закончил. Можно было бы закончить и эту историю, но она имела продолжение.
Так сказать, вторая часть известного балета:
Андрей не пил долго, почти год, но говорил, что все время искушает его судьба на стаканчик. Однажды искусила-таки. Было это ровно через год после первых чертовых посещений. Сорвался Андрей, и пил неделю, шлялся неизвестно по каким бомжатникам. И однажды возвращаясь ночью домой, попал под поезд. Это произошло в 04:00-05:00 утра, а мой коллега ехал на работу к 08:00 утра и увидел Андрея лежащего в кустах. Он был жив, но без сознания. Был разорван правый бок и виднелись внутренние органы, все в земле и траве. Коллега вызвал скорую, те приехали, но стали брезговать взять грязного и пьяного бомжа в машину. Пришлось устроить скандал, на что санитары, уверяя, что жить бедолаге осталось несколько минут и надо вызывать не их, а труповозку, предложили коллеге самому перетащить Андрея на носилки. Тот не отказался и при помощи проходящего мимо мужчины попытался переложить Андрея с земли на носилки. И тут Андрей пришел в себя и говорит: «Мне дали последний шанс, пожалуйста, у меня в вагончике я спрятал деньги, год их копил, мне очень надо в Ивановскую область в монастырь, я копил для этого, но сорвался, стал пить, сбереги мои деньги, а я знаю, что выживу теперь». Уезжая, фельдшер со скорой дал свои ориентиры и сказал, что Андрей не жилец, очень большая кровопотеря, разрыв печени и плюс ко всему заражение организма из-за попавшей внутрь земли. Однако, провели операцию, после которой Андрей, на удивление быстро пошел на поправку. У него почти не было температуры, которая обычно держится у послеоперационников, врачи называли это выздоровление не иначе как чудом, уверяя, что с такими травмами погибают почти сразу. Вскоре его выписали. Что с ним было на этот раз, и кто ему дал еще один шанс Андрей не распространялся. Мои коллеги еще какое-то время подкрепляли его продуктами и лекарствами и, когда он полностью окреп, проводили его в монастырь в Ивановской области, где живет прозорливый старец. Андрей сейчас находится в этом монастыре. Уже полгода. Пока о его судьбе неизвестно ничего, но мои коллеги ездят туда иногда, и в недалеком будущем планируют поездку и если будет что-либо известно, то обязательно напишу.
P.S: Не пытайтесь заподозрить в прочитанном религиозную пропаганду. Знаю, что истории, в которых фигурируют такие темы как монастырь, молитвы и Бог – подвергаются подобным нападкам. Изложила все, как было. Я верю в то, во что я верю. А во что верят другие мне не важно. Лишь бы ЛЮДЬМИ оставались при этом.
Бомжей много, как правило, в крупных городах. Эти неопрятные создания когда- то были людьми. Каким образом они стали бомжами? Читайте реальную историю бомжа.
Притулился я тут на скамейке. Подсаживается рядышком бомж.
Возраст- хрен определишь- весь заросший и вонючий. Небритость монаха.
Дай, говорит, на хлеб, а то прокляну.
Я отвечаю, что и так уже проклят, деньги подам коли расскажешь мне реальную историю о том, как ты превратился в бомжа.
Если не расскажешь, то я сам тебя прокляну.
А диалог получился следующим.
Работал Витька слесарем на сдельщине. Труд не из легких- плановая экономика.
Получал по тем меркам прилично- около 300 советских рублей.
В конце месяца был такой “напряг”, что организм допинга требовал. Вот и поддавал Витька после работы до тех пор пока все не скупил новый русский барин.
В цех завезли импортное оборудование, многих сократили. Не повезло и Витьку.
Жена- дура ушла к другому, а безработный Витька постепенно превращался в бомжа.
Перебивался нестабильной подработкой, которую конвертировал не в доллары, а в бутыли.
Надо же чем- то горе заливать.
Встретил Витя друзей по несчастью- бедолаги сразу почуяли, что у него есть свободная хата.
Вот и стал водить он бомжей, выпивая с ними, да жалуясь на судьбу.
Кто- то был спортсменом, кто- то рекордсменом. Получив травму, были списаны на улицу.
Жены ушли к маме, а мужики опустились в конец.
Подселили к себе южан, которые вытурили их из собственной квартиры, подключив высокие связи и каким- то образом выписав бедолаг.
Так и встретились 3 бомжа, ставшие таковыми по вине реалий Горбачева.
История Витьки почти ничем не отличается от остальных.
И всему виной этот проклятый завод- неблагополучное рыночное время.
А может быть запой и неумение приспособиться к новой жизни?
Почти все бомжи- лица, имеющие ходки. По несколько раз.
Возвращаясь назад, превращаются в таких же бомжей, становясь на путь попрошайничества.
Винят во всем государство и нелегкую лагерную жизнь.
Не стоит осуждать бомжей.
А вдруг ты сам им вскоре станешь?
В башке кормя безумных вшей,
Культю на паперти протянешь.
Я был нормальный гражданин,
Но оступился ненароком.
В беде снуя совсем один,
С засаленным и злым упреком.
Я ему дал 140 рублей. Надеюсь, что не проклял.
Бомж ушел, оскалившись на меня кривыми зубами.
А я сидел и думал, не соврал ли он мне.
Неужели так просто становятся бомжами?
Видимо во всем виновата бутылка, не выпавшая из рук даровитого заводчанина.
Это реальная история, а не чья- то выдумка.
И мне очень скорбно писать…
Следующая запись
Поделитесь страницей в социальных сетях
Количество отзывов: 6
Что же ты мало-то так дал, скаред, всего 140 рублей?
Это же просто смех- и для 2015-го, и даже для 2013-го года! Что на них купишь-то, окромя пол-литры “паленой”? Хоть бы рубликов 500 ему подкинул, а то и целую тысчонку.
Ты ведь с профессией, и еще заработаешь, а он-то где возьмет? У самого, небось, и доллары имеются, и евро, как у всех шибко “умных” и в меру “обнаглевших”!
Вот такие, как ты, и Советский Союз продали за баксы…
Василий комментирует:
Самого тебя надо проклясть, да не бомжом, а опущенным “петухом” сделать!
Слышь, Вася, ты мне пургу не гони, лучше следи за базаром.
Не силься опускать людей, которых ты не знаешь.
Это тут, в интернете, можешь косить под бугра.
А теперь можешь подмыться.
Рассказчик про бомжа комментирует:
А за последний абзац- тебя жизнь искалечит, засунув в очко пятерню.
Я, как администратор сайта, призываю Вас прекратить ругательства, которые так и пышут взаимной нелюбовью.
Пожалуйста, ведите себя достойно на нашем ресурсе.
Все эти слезливые истории – полная фигня!
Лично знаком был с двумя людьми, сделавшимися бомжами.
Один - бывший военный, завсегдатай ура-патриотических митингов, банально спился и перестал работать, после чего шустро был выброшен на улицу своей очередной благоверной.
Второй - случай особый. Этот, будучи и без того от природы психически не очень здоровым, в течение многих лет ловко ко всему приспосабливался.
Откосив от службы в Армии, получив основное высшее гуманитарное образование (Историко-архивный институт) и ни дня по специальности не проработав («пылью-то бумажной зачем чихать!»), купил где-то липовый второй (!) диплом по «психологии».
Так и не сумев с двумя высшими (!) устроиться на приличную работу и категорически не желая вкалывать, занялся так называемым «чайным бизнесом», состоявшим в следующем.
Приобретая, по его собственным словам, не у перекупщиков (как все), а у «самих поставщиков», то есть - напрямую у китайских деревенских хозяйств, специализирующихся на выращивании чая, «элитные» сорта, снял в столице пару небольших комнатушек, обозвав все это сомнительное заведение «ООО».
В течение нескольких лет (по его собственным словам - целых 11) без особого успеха пытался толкать посетителям эти «коллекционные» чаи небольшими порциями в пакетиках, стоимостью - по 1 000-8 000 рублей за 100 грамм (это - не шутка!).
В ответ на осторожные замечания бывших однокашников по институту, намекавших на то, что цены надо бы сбавить, чтобы покупали чаще, безапелляционно отвечал, что все это - «маргинальные разговоры», свойственные «социально- инфантильным неудачникам», а у него, у «зазнавшегося», чай - «не простой, а золотой», то есть «эксклюзивный», отборный.
Сколько в Москве чайных бутиков и просто чайных магазинов типа на Мясницкой улице, существующего больше 100 лет (!), думаю, знают все.
И надо ли объяснять, что в течение буквально пары-тройки лет накопились колоссальные долги за аренду, в налоговую и пр. Взяв в долг у однокурсников, родственников, знакомых и просто доверчивых людей несколько миллионов рублей и несколько десятков тысяч баксов, в конце концов, разорился окончательно.
В довершение всех бед, как это делают многие «российские» горе-бизнесмены, свои «родимые пенаты» предусмотрительно переписал на жену (чтобы их не арестовали коллекторы).
Последняя, убедившись, что он - полный дурак и, кроме прочего, изменяет ей с другой, скоренько вышвырнула на улицу «чайного эксперта».
Сейчас бывший «генеральный директор ООО» прячется где-то в далекой морозной Якутии, беззастенчиво «имея» всех, кого знает в интернете, настойчивыми просьбами «срочно перечислить» ему, «обиженному» и «обманутому», по 5, 10, 20 000 рублей, а «еще лучше в долларах».
Дескать, теперь он - бомж, голодающий и замерзающий, которого «ограбили» и выгнали «недобрые люди».
Вдумайтесь, все это - не про неграмотного заезжего цыгана из «черти откуда», а про непьющего (!) русского москвича - с двумя дипломами о высшем образовании!
В далеком Якутске «униженному» еще и отморозило пальцы на руке (выставили на 50-градусный мороз за неуплату?), и теперь он - инвалид!
Но, чтобы получить инвалидность легально, тоже необходимы время, деньги, а главное - регулярный уход и жилье.
И, разумеется, во всех этих несчастьях «мастера чайной церемонии» (так эти придурки себя обзывают в интернете) «виноваты» буквально все: Президенты (российский, американский, украинский, китайский), Премьер, глава национального банка, Министр финансов, Налоговая служба, служба приставов, покойный Ельцин, здравствующий Горбачев, «коварные» евреи (которые, между делом, в основном ему и давали взаймы - у русских, татар и хохлов с белорусами - просто нечего было дать), «мировой занавес» и так далее, и тому подобное.
А, между тем, ничего бы этого не было, если бы официальные разрешения на индивидуальную предпринимательскую деятельность у нас давали не за тугие конверты, а лишь после тщательного медицинского освидетельствования каждого такого не в меру «предприимчивого» гражданина, а также ввели законодательные ограничения на цены, устанавливаемые в торговле хотя бы продуктами питания.
И работал был такой вот «хитро-умный Вася» где-нибудь на фабрике или в сфере жилищно-коммунального хозяйства - исключительно за ту сумму в «деревянных», во сколько оценивается его собственная дурость или шизофрения!
Это история из жизни моей подруги, которая осталась бомжем по собственной безалаберности и глупости.
А ещё она дочь беспечных родителей, которые не заботятся о том, чтобы объяснить детям, как сохранить и приумножить то, что тебе просто оставили в дар.
Эльмиру взяли из дома малютки в 4 месяца, там за ней особенно не ухаживали, мокрые и грязные они лежали в своих кроватках, поэтому она переболела отитом и пневмонией, оставшись на всю жизнь инвалидом по слуху.
Приемные родители были очень обеспечены, ходили в море за границу, и к 48 годам имели 3 квартиры, 1 ресторан, 2 текстильных павильона, 3 машины, 1 микроавтобус, а золота накопили столько, что оно уместилось в 5-литровую банку из-под огурцов производства Болгария.
Помните, в советское время такие продавались, очень вкусные были!
Остальные деньги раскидали на 7 счетов, чтоб сиротка ни в чем не нуждалась.
В 16 лет Эльмира выходит замуж, рожает 2-х сыновей и потихоньку начинает свое богатство спускать.
Сначала продает текстильные павильоны, ресторан, и не жалеет об этом вообще, рассуждая: “А у меня ещё есть”.
Затем продает одну квартиру чтобы оплатить учебу сына, в итоге сын не выучился и квартиры не стало, потихоньку от безделья начинает спиваться.
Вторую квартиру пропивают, одну машину разбивают, вторую машину за квартирные долги продают.
Золото просто раздают, покупая пушистики – дешевый технический спирт в ларьках.
Третью квартиру разменивают, долг был за нее 200 000 тысяч рублей, ей остаётся 1-комнатная квартира в другом городе.
Выйдя замуж за ничтожество, самовлюбленного эгоиста, алкоголика и наркомана с крайней степенью жестокости, она окончательно себя погубила, опустившись на дно жизни и приблизившись к статусу бомжа.
Чтобы ему угодить и не ослушаться, так как он постоянно ее избивал, унижал, она стала чаще выпивать и подсела на наркотики вместе с ним – и это в 50 лет!
А все потому, что в этом состоянии он был весёлым и не бил ее.
Затем он заставляет ее продать свою последнюю квартиру, и в 48 лет она лишается всего, оставаясь нищей и бездомной.
Он перевез её в квартиру матери, но там была прописана ещё сестра, которая выгнала Элю, а ее садист и препятствовать не стал, забыв, что она вообще у него есть.
Вот я смотрю на нее, и мне ее совершенно не жаль, это же надо быть такой дурой чтобы к 50 годам остаться бомжем, ведь с самого начала своей жизни она столько имела, сколько люди порой и в восемьдесят лет не наживают.
Ей очень повезло, что ее усыновили обеспеченные люди, и она не осталась в доме малютки.
Ведь неизвестно, как бы в этой ситуации сложилась ее судьба?
Только единственный минус, что родители не привили ей бережливость, практичность и необходимость ценить имеющееся благосостояние.
Она теперь ночует то у знакомых, то на лавках возле многоквартирных домов, то в подвалах.
Однажды, увидев меня, она на коленях ползла, прося 100 рублей на бутылку, и просилась жить ко мне за еду и приборку квартиры.
Я не стану этого делать, потому что бесполезно все это.
Примешь в дом, начнет бомжей таскать, все из дома вытащит, ведь она всю жизнь жила на дармовщину, не работала, ни к чему не стремилась, а только просаживала свое богатое наследство.
Она не стоит сочувствия и жалости, сама виновата во всем, когда я предлагала ей работу чтоб купить себе жилье, не захотела, помчалась к своему садисту.
Когда я предложила ей избавиться от алкогольной зависимости – не захотела.
Тогда зачем теперь ко мне обращаться?
Вот интересная судьба у людей – ее приемные родители к 50-ти годам все только нажили, а она к этому возрасту все это успела просадить.
Предыдущая история не вызывает особого доверия, хотя в Россиянии или Хохляндии подобное, в принципе, случается (у нас, или в Средней Азии, к примеру, никогда). Главное – это то, что автор Римма, которая явно не владеет всеми фактами, несознательно упор делает на доме ребенка, каковое обстоятельство здесь абсолютно ни при чём. Убеждение, согласно которому подброшенный ребёнок обязательно пойдет по стопам родителей-алкашей – полная чушь. Главное – это гены и воспитание. Квазимодо у Гюго тоже подкидыш, а ещё и урод. Но именно в его образе гениальный писатель-гуманист воплотил своё представление о настоящей любви и настоящей ВЕРЕ. Которой сегодня, увы, остро не хватает и русским, и хохлам, и вообще многим славянам. Отсюда и антисемитизм, и падение нравов, и всё это лютое озверение по отношению к цивилизованному человечеству и его действительно не всегда справедливым законам.
«Саша, просыпайся. Посетителей принимаешь»? Молодой человек встаёт и по-армейски быстро заправляет кровать. Уже несколько дней Александр Егоров живёт в одной из палат отделения пульмонологии первой омской городской больницы.
История молодого парня, проведшего пять лет на улице, быстро разлетелась по социальным сетям. До совершеннолетия жил и учился в коррекционном интернате № 16. Когда ему исполнилось 18 лет, он покинул интернат и пор оказался на улице. Сейчас ему уе 23.
Жанна Александровна
Настоящим спасителем для Саши стала школьная учительница Жанна Александровна. Их встреча произошла в декабре, в самые суровые морозы. Женщина обнаружила Сашу около своего дома, в коллекторе:
«Нашла его на теплотрассе. Бомжиха лежала там огромная, а рядом парень молодой. Я проходила мимо, на работу шла, а она у меня хлеб попросила. Ну, где я ей его возьму? На обратном пути зашла в магазин, купила молока и хлеба. Думаю, встречу их - отдам, нет - так домой принесу. Встретила. Отдала я продукты и у парня спрашиваю, как же такой молодой - и на улице? Он ответил, что из интерната коррекционного после выпуска выгнали на улицу, ничего не объяснив. Мы поговорили, он рассказал, что есть огромное желание изменить жизнь, всё исправить. Конечно, это только его версия, но я уже не могла выбросить его из головы».
Саша выглядит несколько младше своего возраста. Он немногословен. На пальце татуировка. Характерные жесты выдают «опытного» человека - Саша побывал в колонии для несовершеннолетних и секрета из этого не делает - в его ситуации избежать подобного опыта было сложно.
Жанна Александровна обращалась в полицию, там ей сказали, что хорошо знают Сашку. Рассказали, как уже пытались ему помочь, пристроить куда-то, но он сбегал. Посоветовали не стараться, все они одинаковые, как ни пытайся, всё равно на улице опять окажутся. Скорее всего, по-настоящему Саше никто и не пробовал помочь.
«Мы стали постоянно видеться с Сашей. Договаривались с ним, в какое время встретимся, где. Ходили чай пить в «шаурму». Ну, он пил, это я так называю „Мы чай пьём“», - улыбается Жанна Александровна.
Врачи не находили никаких болезней
Незадолго до встречи со спасительницей Сашу сильно избили. К привычному виду бездомного добавилось и помятое лицо - в таком виде никуда не пустят, на документы не сфотографируют. Кое-как Жанне Александровне удалось договориться и провести Сашу в баню. Насилу ей удалось его отмыть. Они старались просидеть в бане как можно дольше - всё равно ему на улицу возвращаться приходилось. Домой взять Сашу школьная учительница не отважилась.
«Решила его в больницу положить, чтоб он там отлежался, подлечился. Сначала его не хотели брать, не находили никаких болезней. Но я сказала: ищите! Конечно, обнаружилось и воспаление лёгких, и раны все его. Вот уже третью неделю. Должны скоро выписать, наверно. Но мы к этому готовы, я договорилась с православным приютом, там пообещали пристроить Сашу на первое время. Они возьмут его на два месяца. За это время ему помогут с документами», - рассказывает женщина .
Жанна Александровна показывает вещи, которые удалось собрать для Саши. Вот сапоги, уже немного изношенные, но по сравнению с теми, что были на Саше при первой встрече — «небо и земля». Вот тумбочка с одеждой, всего хватает. Есть и зимние вещи. «Сейчас не хватает только белья и носков. Многое удалось собрать. Я сначала по своим знакомым собирала, потом в Интернете объявление повесили, в социальных сетях. Откликнулось много народу», - с благодарностью говорит женщина.
Я ведь ничего не знал
Жанна Александровна интересуется у Саши последними новостями:
- Ну что, как лечение?
- Нормально, перевязки делают. Антибиотики колют.
- Мёд вот тебе принесла.
- Спасибо.
- А на улице так холодно, - смеётся Жанна Александровна.
- Да! 22 градуса, а тут тепло, - соглашается Саша.
- Саш, расскажи, нам это нужно всё? Мы хотим изменить жизнь?
- Конечно! Сколько можно уже, натерпелся.
- Я у тебя не спрашивала ещё, скажи, как ты попал в колонию?
- Да было там, - видно, что Саша говорить на эту тему не хочет.
- Какие у тебя увлечения? Кем хочешь работать? - спрашиваю уже я.
- Ну, это всё смотреть надо, вспоминать. Так много увлечений. Мебель мы делали, стулья. Надо думать.
Жанна Александровна рассуждает о вариантах трудоустройства: «Одна девушка приходила, предлагала сторожем, с проживанием. Это хороший вариант. Жильё, конечно, необходимо. Снять квартиру - это восемь тысяч, в частном секторе, может, дешевле. Будем думать».
Как воспитаннику детского дома, Саше положено жильё. Но свою возможность он уже один раз упустил. Дело в том, что до недавнего времени в очередь необходимо было встать до 23 лет. Но в связи со вступившими в силу с нового года изменениями, у Саши вновь появляется эта возможность. Саша рассказывает, что из интерната его отчислили по достижению 18 лет без лишних слов: «Свободен, - сказали, не имеем права больше тебя держать. И хоть бы подсказали, что мне нужно встать на очередь за жильём. Я же не знал ничего».
Перед уходом из Сашиной палаты я увидел безумно трогательную сцену: Жанна Александровна обняла Сашу и спросила: «Какой у нас девиз, Саш?» - и уже вместе они отвечают: «Только вперёд! Ни шагу назад!». Как в кино.
Саша идёт нас провожать. Проходя по коридорам, заставленным койками с больными, Саша рассказывает, как ему повезло с лечащим врачом: «Мне все говорят, не в те руки ты попал, врач такая, что не выпустят тебя, пока окончательно не вылечишься. Так для меня это только лучше».
Еще бы Саша не подвел
Мы прощаемся, Жанна Александровна обещает прийти завтра. После интерната и пяти лет на улице Саше, наконец, повезло. И хочется верить, он свой шанс не упустит и не наделает ошибок.
Конечно, Жанна Александровна понимает, с какими рисками связана её опека над Сашей. Часто такие истории заканчиваются большим разочарованием. Возможно, и её подопечный выберет для себя путь профессионального бомжа, как та «огромная бомжиха с пенсией в 17 тысяч». Но то спокойствие, которое настигло омскую учительницу после того как она пристроила Сашу в больницу и впервые за месяц смогла спокойно заснуть, - уже большое счастье.
Ещё бы Саша не подвёл.
