Борис Сергеевич Соколов – ученый с мировым именем, выдающийся геолог, признанный лидер отечественной палеонтологии и стратиграфии, яркий представитель блестящей плеяды ос- нователей Сибирского отделения РАН.
Б. С. Соколов родился 9 апреля 1914 г. в г. Вышний Волочёк Тверской губернии. В 1932 г., после окончания средней школы, он поступает на геолого-почвенно-географический факультет Ленинградского университета и после его окончания в 1937 г. зачислен ассистентом на кафедру палеонтологии этого факультета.
С первых же шагов в геологии Б. С. Соколов показал свои блестящие научные и организаторские способности. Именно поэтому, после начатых еще в студенческие годы исследований каменноугольных и четвертичных отложений Русской платформы и изучения региональной геологии Средней Азии, он весной 1941 г. назначен одним из руково- дителей комплексной экспедиции в Западный Китай и до 1943 г. изучает геологию и перспективы рудо- и нефтеносности Синьцзяна, а в 1943 г. входит в руководящий состав Среднеазиатской экспедиции ВНИГРИ. В рамках этой экспедиции под руководством Б. С. Соколова проводилась геологическая съемка и оценка нефтеносности региона. Эту же тематику ученый развивал и позднее, в частности, работая в 1953-1955 гг. в составе группы экспертов по выяснению перспектив нефтегазоносно- сти Китая.
Вернувшись в конце 1945 г. в Ленинград, Б. С. Соколов возобновил преподавательскую деятельность в ЛГУ, расширяя сферу своих научно-исследовательских интересов. В течение 15 лет (1945-1960 гг.), работая в Ленинградском университете и Нефтяном институте, Б. С. Соколов проводит исследования в разных регионах Советского Союза.
В 1958 г. Б. С. Соколов избран членом-корреспондентом АН СССР. В течение 12 лет (с 1975 г.) он возглавляет Отделение геологии, геохимии, геофизики и горных наук в Академии наук СССР в Москве.
Б. С. Соколовым созданы фундаментальные труды по ископаемым кораллам, вошедшие в золотой фонд мировой палеонтологической литературы и ставшие настольным методическим руководством для нескольких поколений специалистов по кораллам во всем мире. Он один из главных создателей уникального 15-томного справочно-методического издания «Основы палеонтологии», удостоенного в 1967 г. Ленинской премии.
Борис Сергеевич – основоположник нового направления в изучении древнейших этапов истории органического мира Земли – палеонтологии докембрия. Он открыл новый древний комплекс отложений, который обосновал как новую крупную стратиграфическую систему конца докембрийского времени, названную им вендской – по имени древних славян, обитавших к югу от Балтийского моря. Это открытие стоит в ряду крупнейших в геологической науке 20-го столетия, признано во всем мире и вошло во все учебники и схемы геохронологических подразделений.
Б. С. Соколов – автор более 600 научных работ, в том числе 23 монографий, посвященных различным аспектам геологии, палеонтологии, стратиграфии и общей эволюции биосферы. Он известен еще и как автор блестящих очерков по истории геологической науки, а также научных и публицистических статей по самым разнообразным проблемам палеогеографии, тектоники, литологии, геологической истории биосферы, организации научных исследований, развития минерально-сырьевой базы страны и т.д.
Весьма плодотворный период в жизни ученого связан с Сибирским отделением АН, куда он приглашен в 1958 г. из Ленинграда академиком А. А. Трофимуком, одним из организа- торов СО АН и Института геологии и геофизики. Здесь он возглавил Отдел палеонтологии и стратиграфии, который ныне признан одним из ведущих научных центров в этой области. Избрание Б. С. Соколова в 1968 г. действительным членом АН СССР явилось закономерным признанием его исключительных научных и научно-организаторских заслуг.
После переезда в Новосибирск он в течение многих лет читал ряд ключевых курсов на геолого-геофизическом факультете НГУ, основав здесь кафедру палеонтологии и исторической геологии. Он вел огромную просветительскую деятельность, которая выражалась в многочисленных выступлениях в научных и непрофессиональных аудиториях, во множестве публикаций и интервью в СМИ.
У Бориса Сергеевича Соколова сотни учеников практически во всех республиках бывшего СССР, а также в Китае, Вьетнаме и других странах. Многие из них сами уже стали маститыми учеными, известными докторами наук, профессорами, членами академий наук, лидерами крупных научных направлений.
Общеизвестны научно-организаторские заслуги академика Б. С. Соколова. С момента организации Межведомственного стратиграфического комитета (МСК) в 1955 г. Б. С. Соколов избран членом его бюро, председателем комиссии МСК по ордовику и силуру, членом бюро ряда других комиссий. В 1971 г. он стал заместителем председателя МСК, в 1976 г. – председателем, а в 1991 г. – почетным председателем. В 1962 г. Борис Сергеевич избран вице-президентом, а в 1974 г. – президентом Всесоюзного (ныне Всероссийского) пале- онтологического общества, в 1964 г. он стал членом Международного Палеонтологического союза, в 1964-1966 г. – вице-президентом Азиатского филиала этого союза, в 1972-1980 гг. – вице-президентом и президентом (1980-1984 гг.) Международной палеонтологической ассоциации.
Б. С. Соколов стоял у истоков Международной программы геологической корреляции. В 1975-1990 гг. он занимал пост академика-секретаря Отделения геологии, геофизики, геохимии и горных наук Академии наук. Его ежегодные доклады на общих собраниях Отделения неизменно сопровождались заинтересованным анализом сегодняшних проблем наук о Земле и рассмотрением перспектив их роста. Эти ежегодно публиковавшиеся отчеты являются яркими свидетельствами развития геологических наук в рамках Академии за полтора десятилетия. В настоящее время академик Б. С. Соколов продолжает активную деятельность в составе президиума РАН в качестве советника, выполняет огромную работу как главный редактор журнала «Стратиграфия. Геологическая корреляция», член редколлегии других научных журналов, редколлегии «Большой российской энциклопедии», член многочисленных научных советов, комиссий, фондов и т.п.
За выдающиеся достижения в науке, научно-организаторской деятельности, подготовке кадров Б. С. Соколов удостоен многих высших государственных и академических наград – Ленинской премии (1967 г.), звания Героя Социалистического Труда (1984 г.), премии и высшей академической награды в области наук о Земле - золотой медали имени А. П. Карпинского, а в 1992 г. – премии Карпинского-Швейцера Гамбургского фонда и медали Карла фон Бэра за геологические исследования. Он награжден тремя орденами Ленина, орденом Трудового Красного Знамени, орденом «Знак Почета». В 1998 г. Б. С. Соколов первым из геологов удостоен высшей награды Российской академии наук – Большой золотой медали имени М. В. Ломоносова, присужденной за выдающиеся достижения в изучении ранней биосферы Земли, выделение вендской системы и классические труды по ископаемым кораллам.
Блестящие научные достижения Б. С. Соколова снискали ему высокий международный авторитет. Он избирался в число руководителей ряда международных геологических орга- низаций, является членом или почетным членом геологических обществ США и ряда стран Западной Европы.
Масштабы научных достижений, яркий публицистический дар, стиль научных исследований и обширная школа последователей – все это ставит Б. С. Соколова в ряд наиболее интересных представителей Российской Академии Наук.
Вообще, Борис Сергеевич был незаурядным рассказчиком. В этом проявлялся и природный талант (вся семья была очень талантлива, я на этом ещё остановлюсь), и многолетняя практика преподавания.
Я помню, как однажды, уже в последние годы, кто-то из гостей, приходивших к нам в московскую квартиру, восхитился тем, как чётко и ясно он рассказывал о событиях далёкого прошлого. На это дед ответил: «Ну не зря же я пятьдесят лет читал лекции!»
Когда речь шла о людях, дед всегда рассказывал о них с неизменной доброжелательностью. Это ничуть не мешало ему что-то преувеличить, добавить от себя какие-то красочные подробности, и в результате рассказ иногда превращался почти в художественное произведение. Особенно он любил подобным образом рассказывать о самых близких людях. Бабушка называла это «соколовские преувеличения» и иногда даже слегка обижалась на него.
Бабушку, супругу Бориса Сергеевича, Елену Николаевну Поленову необходимо вспомнить особо. Она происходила из старинного дворянского рода Поленовых, но не из той его ветви, к которой относился художник Поленов, а из ветви уральских геологов и металлургов. Дед и бабушка прожили вместе больше
40 лет и очень много друг для друга значили. Успехи деда в науке –
во многом и её заслуга. Елена Николаевна не только брала на себя все бытовые заботы, позволив деду полностью сосредоточиться на науке, но и вела его дела и переписку, и ограждала его от различных назойливых вопросов и несущественных дел. При этом она ещё успевала воспитывать дочерей и внуков и вести собственную научную работу. Дед очень внимательно относился к ней. Это была одна из лучших семейных пар, которые мне когда-либо приходилось видеть.
Дом в Берёзках, где Борис Сергеевич жил летом в последние годы, был куплен по инициативе бабушки. У деда и бабушки до этого никогда не было собственной дачи, у них всегда была очень интенсивная жизнь, и времени на отдых почти не оставалось. Вопрос о покупке дачи возник, когда обоим было уже около 70 лет. Бабушка знала, насколько дед привязан к местам своего детства и к оставшейся родне, и настояла на том, чтобы купить дом именно здесь. Вскоре после этого бабушка тяжело заболела. Последние два лета она провела в Берёзках, окружённая вниманием и заботой Бориса Сергеевича. В семье родителей Бориса Сергеевича было шестеро детей: четверо братьев и две сестры. Все были талантливы от природы. Сестра деда, Вера Сергеевна, стала замечательным детским врачом. Другая сестра, Лидия Динулова, писала прекрасные стихи, они изданы в Сергиевом Посаде двумя книгами и вошли в многочисленные сборники поэзии. Лидия Сергеевна также прожила долгую жизнь и скончалась почти сразу же вслед за Борисом Сергеевичем.
Борис Сергеевич говорил, что, на его взгляд, самым талантливым в семье был его младший брат Александр. Жизнь младших дедовых братьев сложилась тяжело. Во время войны Александр Сергеевич и Владимир Сергеевич были на фронте, Владимир был там тяжело ранен, а самый младший брат, Евгений Сергеевич, оказался в заключении. А в мирное время их подвела склонность к «зелёному змию», как и многих талантливых людей на Руси. Все трое умерли достаточно рано, не реализовав полностью заложенные в них возможности.
Дед всегда с благодарностью вспоминал свою школу в Вышнем Волочке. Среди учителей были высокообразованные люди, бежавшие из Москвы и Петрограда от революционной разрухи. У них был свой подход к педагогическим экспериментам того времени. Например, когда в школе был внедрён «бригадный метод», позволявший одному из учеников выполнить задание за всю бригаду, вышневолоцкие учителя развернули его наоборот. Если задание не выполнял хотя бы один из учеников, двойки получала вся бригада.
Школа дала Борису Сергеевичу неплохое, по тем временам, образование и одновременно определённые профессиональные навыки. Благодаря этим навыкам, он, перебравшись в Ленинград, устроился на работу электромонтёром. По всей видимости, монтёр Соколов был на хорошем счету у начальства. Когда он попросил дать ему рекомендацию в университет, его начальник нисколько не удивился, но настоятельно советовал поступать в электротехнический институт: «Зачем вам университет, там же нет факультета электротехники!» Но Борис Сергеевич к тому времени уже твёрдо решил связать свою судьбу с науками о Земле и живой природе.
Дед с удовольствием вспоминал свои студенческие годы, голодные, но увлекательные. Кроме основного курса геологического факультета он успевал слушать лекции по биологии. Мир древних живых существ увлёк его ещё в те годы, и палеонтология, находящаяся на стыке геологических и биологических наук, оставалась областью его основных интересов на протяжении всей жизни.
В то же время Борис Сергеевич отнюдь не был сухарём«ботаником», полностью погружённым в свою науку. Студенческая жизнь была весёлой и непредсказуемой. Например, дед, смеясь, вспоминал, как, успешно сдав какойто трудный экзамен, он вместе с однокурсниками отправился на пляж в Сестрорецк. Там они выпили пива, и он уснул на солнцепёке. Проснулся обгоревший от солнца, в волдырях. К вечеру поднялась температура. Его сестра Вера, которая в то время училась в медицинском институте, осмотрела его и поставила брату диагноз: «Ты хоть и дурак, но здоровый». Вообще, отношения между братьями и сёстрами были очень тёплыми, что не мешало им вот так подружески подначивать друг друга.
Ещё одна история из студенческих лет, о которой дед с юмором рассказывал. Дед заканчивал университет, писал дипломную работу и одновременно ухаживал за Лялей Поленовой, которая вскоре стала его женой. Времени на сон почти не оставалось. Дед засиживался на кафедре до глубокой ночи, а потом отправлялся к себе в общежитие – бегом, чтобы сэкономить время. Однажды на его пути повстречался милицейский патруль. Само собой, милиционеров заинтересовал человек, бегущий неизвестно откуда по ночному городу, и они остановили его для выяснения личности. Когда милиционеры убедились, что дед не замешан ни в каком происшествии, один из них сурово вымолвил: «Не хрен бегать. Ступай шагом». И добавил ещё пару словечек, которые здесь невозможно привести.
Перед самой войной Борис Сергеевич оказался в составе советской геологической партии, которая по контракту с китайским правительством занималась изучением геологии северозападного Китая. Вместе с ним отправилась работать его жена, также геолог по профессии. Работы планировались надолго, и они взяли с собой в Китай свою маленькую дочь (мою мать), которой тогда было только полтора года. Это казалось очень рискованным шагом, но, вероятно, дед этим спас жизнь обеим – ведь в противном случае они оказались бы в блокадном Ленинграде.
Вскоре после начала работы в Китае гитлеровская Германия напала на Советский Союз. Геологи немедленно послали телеграмму, что они готовы свернуть работы, вернуться в СССР и идти на фронт. На это был получен неожиданный ответ: нет, ваше присутствие в Китае важно для советского правительства. Снабжать вас так, как в мирное время, мы больше не можем, но работы надо выполнить! Дед рассказывал, что временами всё снабжение сводилось к переводам небольших сумм денег, которых хватало на патроны к охотничьим ружьям и на китайскую самогонку с базара в ближайшем селе. Вокруг были малонаселённые горы, в которых водилось множество куропаток. Каждый день им удавалось подстрелить пару птиц, вечером разводили костёр, варили куропаток, выпивали понемногу самогонки и ложились спать. Под утро, ещё затемно, просыпались от холода и шли работать дальше. В довершение всех трудностей в Китае росла политическая напряжённость, начались провокации против советских специалистов. В соседней геологической партии несколько геологов были убиты неизвестными людьми. Но, несмотря ни на что, вся программа работ была успешно выполнена.
Геологическая партия вернулась в Советский Союз в 1943 году и продолжила работы по разведке полезных ископаемых, необходимых для фронта.
Вероятно, по обычаям того времени все они находились под подозрением, как люди долго пробывшие за границей, и за малейшее неосторожное слово могли бы угодить в лагерь – но дед об этом никогда не рассказывал.
За работы во время войны дед и бабушка были награждены медалями «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». Впоследствии Борис Сергеевич получил множество наград, включая высшую награду – звание Героя Социалистического Труда. Но эта медаль военного времени, возможно, отмечает самую трудную и героическую страницу его биографии.
Само собой, эти времена я знаю только по дедовым рассказам. Мои личные воспоминания начинаются в середине семидесятых годов в новосибирском Академгородке. Среди смутных детских воспоминаний образ деда вспоминается наиболее ярко. При всей своей занятости он всегда находил время для внука: и на разговоры, и на прогулки с интереснейшими наблюдениями над окружающей природой, и на то, чтобы похвалить меня за успехи или беззлобно, но твёрдо отчитать за какието провинности. Лишь много позже я осознал, как много дало мне общение с дедом и в те детские годы, и в последующие. Для всей семьи Борис Сергеевич был непререкаемым моральным авторитетом и оставался им до конца жизни.
В Новосибирске Борис Сергеевич был уже всемирно признанным учёным, и вокруг него сформировалась команда учеников и последователей. Вспоминается один факт, который тогда, на мой детский взгляд, казался сам собой разумеющимся, и только с годами я понял, насколько уникальным было это явление. Дедовы ученики и коллеги постоянно бывали у нас в доме. Они запросто приходили по вечерам или в выходные и продолжали обсуждать какието свои геологические проблемы, которые не успели дообсудить в институте. По праздникам дедовы ученики приходили к нам в гости с семьями, я дружил с их сыновьями. Одним словом, группа геологов, в которой дед был руководителем, представляла собой не просто коллег по работе, а команду единомышленников и настоящих друзей. С тех пор прошло много лет, некоторых из учеников Бориса Сергеевича, к сожалению, уже нет в живых, другие – маститые и далеко не молодые учёные. Но тот дух коллективного творчества, взаимовыручки и делового оптимизма, который присутствовал в коллективе Бориса Сергеевича, живёт в них по сей день.
И в работе, и в быту дед всегда был аккуратен и предусмотрителен. Он очень ценил своё и чужое время и считал, что не имеет права тратить его зря. Каждая вещь у него имела своё чётко определённое место и всегда находилась под рукой. Борис Сергеевич не тратил ни одной лишней минуты на поиски какойнибудь нужной вещи или на устранение беспорядка. Характерную историю рассказывал один из его учеников. Будучи в очередной раз у нас в доме по рабочим делам, он взял у него со стола ножницы, разрезал ими листы с черновыми материалами к какойто палеонтологической статье и потом положил эти ножницы на другой край стола. После этого они с дедом сели обсуждать статью. За разговором дед взял эти самые ножницы и переложил на то место, где они лежали у него постоянно. Самое примечательное, что он сделал это, нисколько не задумываясь над своими действиями и ни на секунду не отвлекаясь от разговора, совершенно рефлекторно восстановив привычный порядок.
 |
С правнучкой Настей. 2002 г. |
Одна из фраз, которую он любил повторять: «У кого порядок на столе, у того порядок и в голове».
Борис Сергеевич всегда был очень доброжелателен к людям. Само собой, на высоких административных постах, которые ему приходилось занимать, ему постоянно приходилось разбирать различные конфликты, сталкиваться с проявлениями человеческой жадности, глупости, карьеризма и прочих не самых лучших качеств. Но даже в самых неприятных ситуациях ему удавалось находить пути для решения проблем «мирным путём». В каждом из участников конфликта он мог найти какието светлые стороны и повернуть ситуацию так, чтобы человек проявил именно эти свои лучшие качества. В результате в большинстве случаев ситуация разрешалась в лучшую сторону без какихлибо административных репрессий.
Несмотря на все свои регалии, Борис Сергеевич никогда не стремился к карьере как таковой. Будучи одним из наиболее заслуженных учёныхгеологов в новосибирском Академгородке, дед отказался от поста заместителя директора института и от перспективы в дальнейшем стать его директором. Он считал, что его дело – заниматься наукой, и не хотел тратить отпущенное ему время на административную суету. В то же время он отнюдь не был равнодушен к общественному признанию. Все награды и почести, которых он был удостоен, дед воспринимал с чувством законной гордости и с удовольствием о них рассказывал. Но звания и регалии имели для него значение не сами по себе, а только как признание его заслуг и как дополнительная возможность влиять на развитие своей любимой геологической науки.
Интересно отношение деда к религии. Его раннее детство прошло рядом с церковью в Берёзках, и церковные службы были его самыми яркими детскими впечатлениями, о чём он потом нам рассказывал. Несмотря на это, Борис Сергеевич, как и большинство представителей его поколения, не был глубоко верующим человеком. Ко всеобщему увлечению православием он относился с беззлобной иронией. В первую очередь он верил в человеческий разум и в способность науки объяснить все явления окружающего мира. Однако и наличие в этом мире неких высших сил он тоже готов был признать. Иногда он говорил о себе так: «Я – пантеист».
В последние годы у Бориса Сергеевича отказали ноги. Вставать он уже не мог, мог только сидеть на своей кровати. К кровати ему придвигали большую гладильную доску, и, сидя за этой доской, он читал и писал. Несмотря на такое положение, он никогда не унывал, не жаловался на судьбу и был постоянно занят. Он много читал, переписывался со своими учениками и коллегами, принимал гостей – геологов и историков науки. Его постоянно беспокоило, успеет ли он рассказать и написать всё, что планирует. И только прошлой весной он однажды неожиданно сказал: «Я всё сделал. Я могу уйти спокойно». Через полгода после этого Борис Сергеевич скончался. Будем помнить о нём с благодарностью.
Мои первые детские воспоминания восходят ко времени, когда я только начинал говорить. Помню, как в кабинете отца на Офицерской сел на подоконник голубь. Я побежал сообщить об этом огромном событии родителям и никак не мог объяснить им - зачем я их зову в кабинет. Другое воспоминание. Мы стоим на огороде в Куоккале, а отец должен ехать в Петербург на службу. Но я не могу этого понять и спрашиваю его: «Ты едешь покупать?» (отец всегда что-то привозил из города), но слово «покупать» у меня никак не выговаривается и получается «покукать». Мне так хочется сказать правильно! Еще более раннее воспоминание. Мы живем еще на Английском проспекте (потом проспект Мак Лина, превратившегося теперь в обыкновенного русского Маклина). Я с братом смотрю волшебный фонарь. Зрелище, от которого замирает душа. Какие яркие цвета! И мне особенно нравится одна картина: дети делают снежного Деда Мороза. Он тоже не может говорить. Эта мысль приходит мне в голову, и я его люблю, Деда Мороза, - он мой, мой. Я только не могу его обнять, как обнимаю любимого плюшевого и тоже молчащего медвежонка - «Берчика». Мы читаем «Генерала Топтыгина» Некрасова, и нянька шьет Берчику генеральскую шинель. В этом генеральском чине Берчик «воспитывал» в блокаду и моих дочерей. Уже после войны генеральскую шинель на красной подкладке мои маленькие дочери перешили в женское пальто для одной из кукол. Уже не в генеральском чине он «воспитывал» потом мою внучку, неизменно молчащий и ласковый.
Мне было два или три года. Потом я получил в подарок немецкую книжку с очень яркими картинками. Была там сказка о «Счастливом Гансе». Одна из иллюстраций - сад, яблоня с крупными красными яблоками, ярко-синее небо. Так радостно было смотреть на эту картинку зимой, мечтая о лете. И еще воспоминание. Когда ночью выпадал первый снег, комната, где я просыпался, оказывалась ярко освещенной снизу, от снега на мостовой (мы жили на втором этаже). На светлом потолке двигались тени прохожих. По потолку я знал - наступила зима с ее радостями. Так весело от любой перемены - время идет, и хочется, чтобы шло еще быстрее. И еще радостные впечатления от запахов. Один запах я до сих пор люблю: запах разогретого солнцем лавра и самшита. Он напоминает мне о крымском лете, о поляне, которую все называли «Батарейка», так как тут во время Крымской войны располагалась русская батарея на случай, чтобы предотвратить высадку англо-французских войск в Алупке. И такой близкой казалась эта война, точно она была вчера, - всего 50 лет назад!
Одно из счастливейших воспоминаний моей жизни. Мама лежит на кушетке. Я забираюсь между ней и подушками, ложусь тоже, и мы вместе поем песни. Я еще не ходил в подготовительный класс.
Дети, в школу собирайтесь,
Петушок пропел давно.
Попроворней одевайтесь!
Смотрит солнышко в окно.
Человек, и зверь, и пташка -
Все берутся за дела,
С ношей тащится букашка;
За медком летит пчела.
Ясно поле, весел луг;
Лес проснулся и шумит;
Дятел носом: тук да тук!
Звонко иволга кричит.
Рыбаки ух тащат сети;
На лугу коса звенит…
Помолясь, за книгу, дети!
Бог лениться не велит.
Из-за последней фразы, верно, вывелась эта детская песенка из русского быта. А знали ее все дети благодаря хрестоматии Ушинского «Родное слово».
А вот и другая песенка, которую мы пели:
Травка зеленеет,
Солнышко блестит,
Ласточка с весною
В сени к нам летит.
С нею солнце краше
И весна милей…
Прощебечь с дороги
Нам привет скорей!
Дам тебе я зерен;
А ты песню спой,
Что из стран далеких
Принесла с собой.
Ясно помню, что слово «прощебечь» я пел как «прощебесь» и думал, что это кто-то кому-то приказывает «прочь с дороги» - «прощебесь с дороги». Только уже на Соловках, вспоминая детство, я понял истинный смысл строки!
Жили мы так. Ежегодно осенью мы снимали квартиру где-нибудь около Мариинского театра. Там родители всегда имели два балетных абонемента. Достать абонементы было трудно, но нам помогали наши друзья - Гуляевы. Глава семьи Гуляевых играл на контрабасе в оркестре театра и поэтому мог доставать ложи на оба балетных абонемента. В балет я стал ходить с четырехлетнего возраста. Первое представление, на котором я был, - «Щелкунчик», и больше всего меня поразил снег, падавший на сцене, понравилась и елка. Потом я уже бывал вечерами и на взрослых спектаклях. Было у меня в театре и свое место: наша ложа, которую мы абонировали вместе с Гуляевыми, помещалась в третьем ярусе рядом с балконом. Тогда балкон имел места с железными, обтянутыми голубым плюшем поручнями. Между нашей ложей и первым местом балкона оставалось маленькое клиновидное местечко, где сидеть мог только ребенок, - это место и было моим. Балеты я помню прекрасно. Ряды дам с веерами, которыми обмахивались больше для того, чтобы заставлять играть бриллианты на глубоких декольте. Во время парадных балетных спектаклей свет только притушивался, и зал и сцена сливались в одно целое. Помню, как «вылетала» на сцену «коротконожка» Кшесинская в бриллиантах, сверкавших в такт танцу. Какое это было великолепное и парадное зрелище! Но больше всего мои родители любили Спесивцеву и были снисходительны к Люком.
С тех пор балетная музыка Пуни и Минкуса, Чайковского и Глазунова неизменно поднимает мое настроение. «Дон Кихот», «Спящая» и «Лебединое», «Баядерка» и «Корсар» неразрывны в моем сознании с голубым залом Мариинского, входя в который я и до сих пор ощущаю душевный подъем и бодрость.
Известный в свое время балетоман В. Крымов пишет в своей заметке «В балете»: «Балет сохранил свои традиции до наших дней (статья относится к 1914 г. -Д. Л.). Традиция и на сцене, традиция и в зрительном зале. Разве не традиция П. П. Дурново, сидящий в одном и том же кресле правого ряда 37 лет! Разве не традиция «первый балетный абонемент», где все ложи бенуара и бельэтажа известны всем поименно, где в первом и во втором рядах кресел все кивают друг другу и зовут по имени.
- «Ложа яхт-клуба», «ложа уланов», «ложа Половцевых», «ложа Кшесинской».
- «Почему нет Лихачевых?», «Где Бакеркина? В ее ложе кто-то другой…»
- «А вот Кшесинская у себя в ложе… полтора года ее не было видно - была в трауре…»
Ге, Винтулов, Светлов, адм. Веселаго, Чихачев, адм. Берилев, Плещеев, Померанцев, веселый купец во втором ряду налево - разве без них может идти представление? Они такая же неотъемлемая часть «Капризов бабочки» или «Дон Кихота», как и те, кто на сцене» (ж. «Столица и усадьба». 1914. № 3. С. 16).
Считалось модным не пропускать ни одного представления «Дон Кихота», но при этом не приходить на пролог, в котором Дон Кихот собирается в поход - на этот пролог приходили либо новички, либо на дневных спектаклях с детьми. Пропускать пролог было так же бонтонно, как гулять в антрактах в коридоре партера, не поднимаясь в большое фойе, где у царской ложи неподвижно стыли часовые - были ли в ней придворные или нет (сама царская семья сидела всегда справа от сцены в ложе бенуара за голубыми портьерами).
В моем кабинете, отделяя кабинет от холла, висит сейчас на стеклянной двери бархатный голубой занавес: он из старого Мариинского театра, куплен в комиссионном магазине еще тогда, когда мы жили в конце 40-х годов на Басковом переулке и шел ремонт зрительного зала театра после войны (бомба попала в фойе; обивку и занавеси обновляли).
Когда я слушал разговоры о Мариусе Мариусовиче и Марии Мариусовне Петипа, мне казалось, что речь идет об обыкновенных знакомых нашей семьи, которые только почему-то не приходят к нам в гости.
Раз в год поездка в Павловск «пошуршать листьями», раз в год посещение Домика Петра Великого перед началом учебного года (таков был петербургский обычай), прогулки на пароходах Финляндского пароходного общества, бульон в чашках с пирожком в ожидании поезда на элегантном Финляндском вокзале, встречи с Глазуновым в зале Дворянского собрания (теперь зал Филармонии), с Мейерхольдом в поезде Финляндской железной дороги - этого было достаточно, чтобы стереть границы между городом и искусством…
По вечерам дома мы играли в любимое цифровое лото, играли в шашки; отец обсуждал прочитанное им накануне на ночь - произведения Лескова, исторические романы Всеволода Соловьева, романы Мамина-Сибиряка. Все это в широко доступных дешевых изданиях - приложениях к «Ниве».
Из книги Неделин автора Толубко Владимир Федорович1. ДЕТСТВО На левом берегу реки Вороны, в нескольких километрах от впадения ее в Хопер, раскинулся уездный городок Борисоглебск. Возник он в середине XVII века как сторожевой пункт.Здесь, в Борисоглебске, 9 ноября 1902 года у рабочего Ивана Николаевича и Марии Ефимовны
Из книги Творческий путь Михаила Булгакова автора Яновская Лидия Марковна Из книги Гоголь автора Воронский Александр КонстантиновичДЕТСТВО Детство свое Гоголь провел в родном гнезде Васильевке-Яновщине, Полтавской губернии. Васильевку, крепостное поместье средней руки, окружали необразимые украинские степи, богатые сочными, острыми травами, пышными цветами, дичью, зверьем. Некогда по этим степям
Из книги Моя жизнь автора Ганди Мохандас КарамчандII Детство Мне было около семи лет, когда отец переехал из Порбандара в Раджкот, где был назначен членом раджастканского суда. Я поступил в начальную школу. Хорошо помню эти дни и даже имена и привычки учителей, обучавших меня. Но мне почти нечего сказать о своих занятиях
Из книги Франсуаза Саган автора Ваксберг Аркадий ИосифовичДетство «Через пятнадцать лет, немного пресыщенную, меня потянет к привлекательному человеку, также слегка утомленному жизнью. Мне нравится воображать лицо этого человека. У него будут такие же маленькие морщинки, как у моего отца…» Знойным летом 1953 года Франсуаза
Из книги Духовный путь Гоголя автора Мочульский Константин Васильевич2 Детство Гоголь происходил из старинного малороссийского рода, временно уклонившегося в католичество. Его прадед, уже православный, был священником. Дед, Афанасий Демьянович, - бурсак, «на кондиции» похитивший дочь помещика Лизогуба, Татьяну Семеновну, и получивший
Из книги Страсти по Чайковскому. Разговоры с Джорджем Баланчиным автора Волков Соломон МоисеевичДетство Баланчин: Чайковский больше любил мать, чем отца. Уже когда он был взрослым, то все еще не мог говорить о ней без слез. Она умерла от холеры, когда Чайковскому было всего четырнадцать лет. Это была незаживающая рана на всю жизнь. И как мы знаем, смерть от холеры стала
Из книги Поздняя повесть о ранней юности автора Нефедов Юрий АндреевичДетство Человек не может выбирать, где и когда ему родиться, выбирать своих родителей - все это дарует ему его судьба. Взрослея и осмысливая окружающий мир, он радуется и изо всех сил старается занять в нем место, соответствующее складывающимся впечатлениям и постепенно
Из книги Танкисты Великой Отечественной (сборник) автора Лоза Дмитрий ФедоровичДетство Я родился 9 января 1924 года в г. Оса Пермской области, на Советской улице. Дом, в котором потом прошло мое детство, так там и стоит. Помню, как сестра ведет меня за руку по колее, наезженной телегами. Мы поднимаемся по ступенькам в дом, а там плотники еще не закончили
Из книги Это мое автора Ухналев ЕвгенийДетство Довольно сложно вспоминать свое детство, особенно хронологически, когда тебе за восемьдесят. Я почти ничего не помню, даже зрительно… Я был болезненным ребенком, к тому же время было очень тяжелое, голодное. Помню, что до войны было голодно, да и после всегда было
Из книги Воспоминания автора Андреева-Бальмонт Екатерина АлексеевнаДетство Бальмонт был тихим, созерцательным ребенком. С раннего детства он обожал - в полном смысле этого слова - природу. Десять лет, проведенных в деревне, в саду, среди полей и лесов, наложили неизгладимый отпечаток на все его дальнейшее мышление и чувствование.Еще
Из книги Триумвират. Творческие биографии писателей-фантастов Генри Лайон Олди, Андрея Валентинова, Марины и Сергея Дяченко автора Андреева ЮлияДетство Г. Л. Олди – это не просто арифметическая сумма Громова и Ладыженского. Но и отнюдь не личность, хотя у нас давно чешутся руки написать «автобиографический» роман о маленьком Генри и периодах его взросления. Городок Вестон-Супер-Мэр, семья
Из книги О пережитом. 1862-1917 гг. Воспоминания автора Нестеров Михаил ВасильевичДетство Фэнтези – это что-то глубоко юное, свободное, светлое, романтичное, лишенное скептицизма. Не всегда удается ощутить, подхватить… Из книги Михаила Назаренко «Реальность чуда» О книгах Сергея и Марины Дяченко. В то время, когда Сергей Дяченко постигал на пятом
Из книги Ванга. Величайшая пророчица XX века автора Соколов Борис Вадимович Из книги Прикосновение к идолам автора Катанян Василий ВасильевичДЕТСТВО Ванга (Вангелия Пандева Гуштерова, урожденная Димитрова) появилась на свет в македонском городке Струмица на территории Османской империи (ныне Струмица входит в состав Республики Македонии) 31 января 1911 года в семье крестьян Панде и Параскевы Сурчевых. Они были
Из книги автораДетство Она родилась в 1891 году в Москве, в еврейской семье. Отец ее Урий Каган был присяжным поверенным, работал юрисконсультом в австрийском посольстве, а также занимался «еврейским вопросом» - проблемами, связанными с правом жительства евреев в Москве. Мать Елена
09.04.2009С околов Борис Сергеевич – советский российский учёный в области геологии и палеонтологии, академик АН СССР.
Родился 28 марта (9 апреля) 1914 года в городе Вышний Волочёк Тверской губернии (ныне Тверской области) в семье Сергея Борисовича и Дарьи Андреевны Соколовых. Русский. Окончил среднюю школу.
Трудовую деятельность начал в 1932 году треста «Электроток» управления Ленэнерго. В 1933 году поступил на геолого-почвенно-географический факультет Ленинградского государственного университета (ЛГУ) и после его окончания в 1937 году был зачислен ассистентом на кафедру палеонтологии этого факультета.
С первых же шагов в геологии Соколов показал свои блестящие научные и научно-организационные способности. После начатых ещё в студенческие годы исследований каменноугольных и четвертичных отложений Русской платформы и изучения региональной геологии Средней Азии он весной 1941 года был назначен одним из руководителей комплексной экспедиции в Западный Китай и начальником геологической партии Народных комиссариатов цветной промышленности и нефтяной промышленности в её составе. До 1943 года изучал геологию и перспективы рудо- и нефтеносности Синьцзяна, а в 1943 году вошёл в руководящий состав Среднеазиатской экспедиции ВНИГРИ. В рамках этой экспедиции под руководством Соколова проводилась геологическая съёмка и оценка нефтеносности региона. Эту же тематику Соколов развивал и позднее, в частности, работая в 1953-1955 годах в составе группы экспертов по выяснению перспектив нефтегазоносности Китая.
Вернувшись в конце 1945 года в Ленинград (ныне – Санкт-Петербург) озобновил преподавательскую деятельность в ЛГУ. Также с 1943 года работал последовательно старшим геологом, старшим научным сотрудником и заведующим лабораторией Всесоюзного нефтяного НИИ в Ленинграде. В послевоенные годы резко расширил сферу своих научных интересов, обратившись к широким палеогеографическим обобщениям по Русской платформе, изучению материалов начавшегося здесь опорного бурения и детальному исследованию палеозойских кораллов и прежде всего хететид. Именно хететидам была посвящена его кандидатская диссертация (1947).
Позднее в руках Соколова скопился колоссальный материал по табулятоморфам территории СССР, и итогом детального изучения этого материала явилась ставшая классической пятитомная монография «Табуляты палеозоя Европейской части СССР» (1951-1955). В этом труде, блестяще защищённом в качестве докторской диссертации (1955), он впервые предложил единую систему табулятоморфных кораллов (включая хететид, которые в те годы считались представителями гидроидных), восстановил их эволюцию и в совершенно новом свете представил их биостратиграфическую роль. Значение этой монографии, до сих пор являющейся настольной книгой кораллистов всего мира, трудно переоценить.
В 1958 году Соколов переехал в город Новосибирск в связи с созданием Сибирского отделения (СО) АН СССР. Здесь он в 1958-1976 годах возглавлял отдел палеонтологии и стратиграфии в Институте геологии и геофизики СО АН СССР. Этот отдел вскоре стал одним из ведущих мировых центров палеонтолого-стратиграфических исследований в огромном возрастном диапазоне от рифея до кватера. Также вёл огромную преподавательскую работу в Новосибирском государственном университете, где с 1961 года был профессором кафедры общей геологии, а с 1965 по 1975 году возглавлял созданную им же кафедру исторической геологии и палеонтологии.
В 1976 году Б.С. Соколов переехал в Москву, где стал работать заведующим лабораторией в Палеонтологическом институте (по 1992 год). С 1990 года - советник Президиума Российской Академии наук.
В ленинградский и новосибирский период научной деятельности Б.С. Соколов стал основоположником нового направления в изучении истории органического мира Земли - палеонтологии докембрия. Он первым мире дал комплексный анализ палеозойских кораллов, принципиально новую трактовку начального этапа развития Русской платформы, научно обосновал зональный принцип определения границ стратиграфических систем. По предложению академика Б.С. Соколова были внесены значительные уточнения и изменения в Общую стратиграфическую шкалу Земли, принятую учёными всего мира, им же введён новый период в эту шкалу - венд. Издал 15 уникальных палеонтологических карт Русской платформы. Существенно развил идеи академика В.И. Вернадского в области эволюции биосферы.
У казом Президиума Верховного Совета СССР от 9 апреля 1984 года Соколову Борису Сергеевичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».
Трудно переоценить роль Соколова в создании журнала «Стратиграфия. Геологическая корреляция», главным редактором которого он является. Этот журнал – единственное в мире периодическое издание, специально посвященное фундаментальным и прикладным аспектам стратиграфии и корреляции геологических событий и процессов во времени и пространстве. Также много лет он был заместителем главного редактора журнала "Основы палеонтологии", членом редколлегии журнала "Геология и геофизика".
28 марта 1958 года был избран членом-корреспондентом, а 26 ноября 1968 года – действительным членом (академиком) АН СССР (с 1991 – РАН). В 1975-1990 годах - академик-секретарь Отделения геологии, геофизики, геохимии и горных наук АН СССР. Его ежегодные доклады на общих собраниях Отделения неизменно выливались в заинтересованный анализ сегодняшних проблем наук о Земле и рассмотрение перспектив их роста. Эти ежегодно публиковавшиеся отчёты являются яркими документами развития геологических наук в рамках Академии за полтора десятилетия. Член Президиума Академии наук СССР. Доктор геологи-минералогических наук (1955). Профессор (1964).
Соколов стоял у истоков Международной программы геологической корреляции. С момента организации Межведомственного стратиграфического комитета (МСК) в 1955 году Соколов был избран членом его бюро, председателем комиссии МСК по ордовику и силуру, членом бюро ряда других комиссий. В 1971 году он стал заместителем председателя МСК, в 1976 году – председателем, а в 1991 году – почётным председателем.
В 1962 году был избран вице-президентом, а в 1974 году – президентом Всесоюзного (ныне Всероссийского) палеонтологического общества; в 1964 году он стал членом Международного Палеонтологического союза, в 1964-1966 годах – вице-президент Азиатского филиала этого Союза, вице-президентом (1972-1980) и президентом (1980-1984) Международной палеонтологической ассоциации.
Награждён 3 орденами Ленина (1961, 1967, 1984), 2 орденами Трудового Красного Знамени (1974, 1975), орденом «Знак Почёта» (1954), медалями.
Ленинская премия (1967). Лауреат многочисленных научных наград: премии и золотой медали А.П.Карпинского АН СССР (1979), Большой золотой медали имени М.В.Ломоносова Российской АН (1997), медали Карла фон Бэра Академии наук Эстонии (1992).
Получил широкое международное признание: действительный член Геологического общества Франции (1963), почётный член-корреспондент Стокгольмского геологического общества (Швеция, 1969), член ряда других зарубежных и международных организаций.
Юбилей академика Соколова Бориса Сергеевича
АКАДЕМИК
СОКОЛОВ БОРИС СЕРГЕЕВИЧ
Борис Сергеевич Соколов родился 9 апреля 1914 года в Вышнем Волочке.
В 1937 окончил Ленинградский государственный университет. До весны 1941 года он работал ассистентом на кафедре палеонтологии, читал курс исторической геологии и занимался изучением ископаемых кораллов карбонового возраста в Московской синеклизе, а также геологической съемкой Тянь-Шаня. Весной 1941 он был включен в состав геологической экспедиции для работы в Западном Китае, где провел около двух лет. В течение 15 лет (1945-1960), работал в Ленинградском университете и Нефтяном институте. С 1958 - институт геологии и геофизики Сибирского отделения АН СССР.
Член-корреспондент с 1958 г., академик с 1968 г. – Отделение наук о Земле.
Сфера научных интересов - палеонтология, биостратиграфия и палеография позднего докембрия и раннего палеозоя, ранняя биосфера Земли, ископаемые кораллы. Он открыл древнейшую вендскую геологическую систему.
Б.С.Соколов проводил исследования в разных регионах Советского Союза. Однако главные его научные интересы были сосредоточены в двух направлениях. Во-первых, была разработана новая классификация древних кораллов и издан соответствующий том “Основ палеонтологии”. Во-вторых, он открыл новый древний комплекс отложений, который он обосновал как новую крупную стратиграфическую систему конца докембрийского времени, названную им вендской по имени древних славян, обитавших к югу от Балтийского моря. Это открытие сейчас признано во всем мире, вошло во все учебники и схемы геохронологических подразделений. Споры, по обоснованию выделения такой системы в истории развития Земли, продолжались около 40 лет. Это открытие стоит в ряду крупнейших, в геологической науке 20-го столетия. В 1961-1972 гг. Б.С.Соколов, работая в Новосибирске, принял участие в организации Сибирского отделения Академии наук и Новосибирского университета, организовал Отдел палеонтологии в составе Института геологии и геофизики. В последующие годы, работая в Москве, он продолжал исследования ископаемых кораллов, биостратиграфии докембрийского времени, в Палеонтологическом институте организовал первую в стране Лабораторию палеонтологии докембрия.
Борис Сергеевич Соколов- академик-секретарь Отделения геологии, геофизики и геохимии и член Президиума АН СССР (с 1975); президент Всесоюзного палеонтологического общества АН СССР (с 1974), вице-президент Международной палеонтологической ассоциации (с 1972). Почётный член Шведского геологического общества (с 1968), действительный член Французского геологического общества (с 1963), 1990 – Советник Президента АН.
Герой Социалистического Труда.
Лауреат премия им. А.П. Карпинского от Фонда Фридриха фон Шиллера (г. Гамбург).
Награжден золотой медалью им. А.П.Карпинского и Большой золотой медали им. М.В. Ломоносова
Награжден: тремя орденами Ленина, орденом “Трудового Красного Знамени”, орденом “Знак Почета”,
Лауреат премии «Триумф».
